Марина Александрова из Новосибирска много путешествует, занимается любимым делом и неплохо зарабатывает. Все это стоит огромных усилий: 20 лет назад после аварии ее полностью парализовало. Выжила чудом. Последствия ДТП до сих пор дают о себе знать. О том, как она не потеряла веру в себя, — в материале РИА Новости.
Авария
Все случилось в декабре 1999-го: двадцатитрехлетняя Марина, студентка железнодорожного вуза, отмечала с друзьями успешное окончание сессии в ресторане. «Посидели немного, потом по домам. Нас в машине было четверо — два молодых человека, две девушки. За рулем — подруга. Момент аварии помню смутно. Мы ничего не нарушили: слева влетел на огромной скорости внедорожник», — рассказывает она.
У одного пассажира лопнула селезенка, другие отделались порезами. Больше всех пострадала Александрова. «Меня выбросило через заднее окно. Я лежала лицом в сугробе, не могла пошевельнуться, не в силах позвать на помощь». Скорая приехала быстро, Марину госпитализировали в реанимацию, диагностировали взрывной перелом пятого и шестого шейных позвонков. «Сначала подумала: ничего страшного, хирурги поправят, выпишут, и все. А в итоге полностью парализовало. Состояние между жизнью и смертью. Оперировать сразу не могли из-за сильнейшего отека спинного мозга. Просто ждали, когда я умру. Но я выкарабкалась».
Марина до аварии
Лечение
Реабилитация растянулась на годы. «После выписки — череда операций. Из-за пролежней, образовавшихся в реанимации, появилась инфекция на шее. Затем — сквозная дыра в пищеводе. Со временем, конечно, заросла, но не до конца — установили специальный фиксатор. Очень тяжело было. Мама в те годы возглавляла крупное предприятие — вышла на пенсию раньше, чтобы сидеть со мной. Мы практически нищенствовали. Низкий поклон друзьям: одни помогали с уходом, другие лекарства доставали. Тянули меня как могли».
В итоге восстановилось только движение в руках, пальцы полностью парализованы. «Есть сложности и с фиксатором: отторжение. Это выяснилось еще в 2012-м, после отдыха на Алтае. Устройство, видимо, уже расшаталось, а поездка по гористой местности все усугубила. Проблему пока никак не решить. Врачи не берутся, говорят: рискованно, «разворошим осиное гнездо». Держусь на обезболивающих. Как только кровь горлом пойдет — вызову скорую, тогда и прооперируют».
«Осваивалась в интернете»
К работе Марина приступила, еще толком не оправившись: примерно через год после аварии. «Все, что могла, — говорить. Поэтому «сидела» на телефоне. Например, продавала замки-невидимки: объясняла, что это такое, запоминала наизусть номера тех, кто заинтересовался. И передавала информацию директору компании».
Марина АлександроваПозже обзавелась ноутбуком: «Друг помог. Было это в 2003-м. Тогда я уже разработала руки. Но не печатала — из-за пальцев. Приспособилась: надела на ладонь широкую резинку, внизу проделала небольшую дыру, просунула карандаш. Так и бью по клавишам по сей день. А компьютер хотела, чтобы еще подработку найти. Брала заказы от новостных местных порталов — сидела с таблицами, заполняла базы. Ну и вообще помаленьку осваивалась в интернете. Вступала в разные форумы, чаты, общалась с людьми».
«Снова выкарабкалась»
В Сети Марина познакомилась с будущим мужем. «Добавила в профиль фото до аварии. Ухажеров было много. Один оказался настырным, захотел встретиться. Ответила ему: нам не суждено увидеться, объяснила, что болею, правда, без подробностей. Переписку сменили беседы по телефону. Он настаивал на свидании. Даже его мама как-то взяла трубку и призналась, что он только обо мне и говорит. Пришлось рассказать все как есть. Через два дня он стоял на пороге с букетом цветов».
Спустя год сыграли свадьбу. «Я была самая счастливая! Даже не думала, что выйду замуж в инвалидном кресле». Семейная жизнь, однако, не задалась — расстались через пять лет. «Ушел к моей «подруге» из соседнего подъезда. И вот тогда, как мне казалось, наступил крах. Переживала еще больше, чем после аварии».На фоне стресса обострились проблемы со здоровьем — у Марины началась анорексия. Позже выяснилось, что у нее гниют тазовые кости. «Долгие годы раны на теле не заживали, кровоточили. Из-за пролежней. Вот и результат, — говорит она. — Боль я чувствую вегетативно: если что-то не так, пот льет градом. В 2009-м мне сделали сложнейшую операцию. Снова ждали, когда я умру. Не до любовных переживаний было: мысли только о том, как выжить. Сработало — я справилась».
Марина на Алтае
Крепкая дружба
Еще за год до операции Марина устроилась в IT-компанию дизайнером: «Получилось случайно. Подруга показала приятелю мои «упражнения» в фотошопе. Смотрю сейчас на эти макеты логотипов и задаюсь вопросом — что же во мне нашли. Видимо, зацепило что-то. Или просто отнеслись по-доброму, — улыбается она. — В общем, погрузилась в детали дизайнерского дела, изучала графические программы. Для меня даже специально наняли дистанционного преподавателя. И слезы были, и истерики. Не верила в себя до последнего. Но ничего, разобралась».
Оказалось, это ее призвание. «Вот уже 11 лет в дизайне. Работа, конечно, нестабильная. То пять тысяч в месяц, то пятьдесят. Как с заказами повезет. Я же полностью на фрилансе». Профессия дала Марине финансовую независимость — откладывает не только на необходимое (медицинские препараты, лечение), но и на отдых. Путешествует по стране и миру с 2015-го — в сопровождении лучшей подруги.
«Ее тоже Марина зовут. Познакомились в 2014-м. Меня пригласили выступить перед подростками на дне памяти жертв ДТП. Она была на мероприятии фотографом. Пообещала скинуть снимки, обменялись контактами, завязалась переписка. Приходила ко мне в гости, познакомилась с близкими». А потом подруга переехала к Александровой. «Она училась в университете, ютилась в общаге. Ну я и говорю — перебирайся, дома комфортнее, да и места полно. Я тогда жила с мамой и сиделкой». А еще через год Александрова осталась без «няни». «Начали искать новую. Это непросто — многие хотели решить квартирный вопрос за мой счет. Марина предложила себя — мол, «я уже знаю, что да как». Мне неудобно было, но она решила твердо. И от денег наотрез отказалась. Тогда мы сделали «общий кошелек»: копим на путешествия».
«Жизнь в четырех стенах»
«Были в Москве, Санкт-Петербурге, проехались по Золотому кольцу. Слетали в Израиль, Грузию, ОАЭ… Мой фаворит — Дубай. Отдыхали там трижды. Идеальный вариант для людей с ограниченными возможностями — мне там очень комфортно, сложностей в передвижении никаких», — отмечает Марина.
Она мечтает посетить Европу, но сомневается, что удастся: «Куда с расшатанным фиксатором по европейской брусчатке…»
Марина в ДубаеЕсли бы не путешествия, жизнь, по словам Марины, мало чем отличалась бы от заточения. «В Новосибирске из доступного — только торговые центры. Туда за покупками, в кафе, кино. Летом еще можно выбраться в парк, или, как я делаю иногда, просто прокатиться на троллейбусе по городу. А зимой — некуда. Имеются, конечно, кружки по интересам, но мне не все подходит. Инфраструктура для инвалидов развита слабо. К примеру, пандусы: они хоть и есть, но установлены под таким углом, что невозможно подняться».Напоследок собеседница говорит: ей очень хочется, чтобы в регионах внимательнее относились к благоустройству общественных мест. А главное — пусть экспертами по таким вопросам привлекают людей с ограниченными возможностями.
©