Проверка курортов Северного Кавказа показала миллиардные убытки
Экономическое античудо
В конце января президент Путин ликвидировал Министерство по делам Северного Кавказа. Оно проработало меньше шести лет. Ведомство руководило масштабными госпрограммами и проектами, которые по сей день не завершены. Из бюджета выделялись большие средства, Минкавказа отвечал за эффективность их использования.
фото: pixabay.com
Резкая смена коней на переправе при таких обстоятельствах должна иметь серьезную причину. Публично она нигде не разъяснялась. Но материалы Счетной палаты позволяют с большой вероятностью предположить, что Минкавказа катастрофически не справлялся с задачами. И не собирался справляться.
С 2013 года в Карачаево-Черкесии работает туристско-рекреационный комплекс «Архыз». Горнолыжные трассы и подъемники построены на средства федерального бюджета.
Туда мало кто ездит, и прибыли «Архыз» не приносит. Но при этом постоянно требует дополнительных вложений на поддержание подъемников и трасс в рабочем состоянии.
Прибыль от эксплуатации объектов «Архыза», по сведениям Счетной палаты, в 2018 г. составила 204,4 млн руб. На их содержание было потрачено в три раза больше — 698,6 млн руб.
Идеально убыточный бизнес. Если бы он был частным, владелец давно прогорел бы, продал его или закрыл. Но, поскольку «Архыз» в собственности государства, убытки покрываются за счет средств федерального бюджета, то есть наших с вами денег.
Горнолыжный комплекс продолжает функционировать. Считается, что его паразитическое существование содействует социально-экономическому развитию региона.
Хотя и с развитием тоже не получается.
Здесь следует сделать отступление и объяснить, зачем надо было строить и содержать на бюджетные средства убыточный горнолыжный курорт.
Причем ладно бы один «Архыз». Но таких курортов на Северном Кавказе будет шесть или семь. Они пока не все построены, но везде прошли подготовительные этапы, оплачены проекты, подведены коммуникации.
Кто будет там кататься — не ясно. Местное население практикует один вид спорта — борьбу. На горных лыжах его невозможно представить. Да и у остальных россиян это не самый популярный способ проведения досуга. К тому же на Северном Кавказе уже есть три старых горнолыжных курорта – Домбай, Чегет, Красная Поляна. Их вполне хватает. Зачем государству строить еще?
Тем не менее, оно строит.
Идея горнолыжного курортного кластера на Северном Кавказе начала обсуждаться в публичном пространстве в 2010 г., когда полномочным представителем президента в СКФО был назначен Александр Хлопонин.
Лоббировалась она очень умело и получила поддержку в верхах — тем более в те времена сам Путин больше катался на горных лыжах, чем играл в хоккей.
По задумке авторов проекта, новый курортный кластер должен был стать драйвером экономики региона по следующей схеме:
1) на бюджетные деньги строятся туристско-рекреационные комплексы;
2) прилегающие к ним территории сразу становятся привлекательными для частных инвесторов — преимущественно местных жителей;
3) государство предоставляет их предприятиям льготный режим;
4) они открывают рядом с комплексами отели, кафе, магазинчики, таксопарки, экскурсионные бюро;
5) туристы из России и зарубежных стран толпами едут на новые курорты кататься с гор — только успевай обслуживать;
6) в регионе появляются тысячи рабочих мест;
7) туристы приезжают с деньгами, покупают товары и услуги и оставляют свои деньги местным жителям;
8) жители начинают хорошо зарабатывать и платить с доходов налоги;
9) регион перестает нуждаться в дотациях из федерального бюджета;
10) Кавказ начинает, наконец, сам себя кормить.
Для реализации этого плана было создано акционерное общество «Курорты Северного Кавказа» (АО «КСК»). Уставной капитал — средства федерального бюджета. На 14 февраля 2019 г., по данным Счетной палаты, в него было влито 31,4 млрд руб. наших с вами денег.
Собственник АО «КСК» — государство в лице Министерства по делам Кавказа (сейчас, после упразднения Минкавказа, оно перешло к Минэкономразвития).
В управление «КСК» было передано шесть особых экономических зон (ОЭЗ) с льготным налогообложением: «Архыз» в Карачаево-Черкесии, «Ведучи» в Чечне, «Эльбрус» в Кабардино-Балкарии, «Армхи» в Ингушетии, «Мамисон» в Северной Осетии, «Матлас» в Дагестане.
Во всех этих зонах «КСК» должно было построить на государственные средства горнолыжные объекты и привлечь частных инвесторов, чтобы, пользуясь налоговыми привилегиями, они быстро и эффективно обустроили вокруг трасс и подъемников инфраструктуру туристического сервиса.
Счетная палата недавно проверила, каких результатов добилось «КСК» на этом поприще. Результаты оказались плачевными.
Планировалось, что к 2020 году:
— ежегодно на курортах будут отдыхать 2 млн человек,
— для их обслуживания будет создано 12,8 тысяч рабочих мест,
— объемы выручки от продажи товаров, услуг достигнут 19,5 млрд руб.
Показатели по итогам 2018 г. рядом не стоят с запланированными:
— курорты посетили 683 тыс. человек,
— рабочих мест создано всего 619,
— выручка предпринимателей, обслуживающих туристов, — 851,7 млн руб.
Фокус не удался.
Перед Счетной палатой, проводившей проверку, стояли две задачи:
1) определить, как повлияли на социально-экономическую ситуацию на Северном Кавказе принятые правительством меры, направленные на развитие туризма и туристического бизнеса в регионе;
2) проверить, как и на что расходовались бюджетные деньги, выделенные АО «КСК» на осуществление этих мер.
По пункту 1) влияния не обнаружено вообще никакого.
Принятые правительством меры дали нулевой эффект.
«Создание особых экономических зон не повлияло на социально-экономическое развитие субъектов СКФО. Объем привлеченных резидентами инвестиций незначителен и составил 2 079,5 млн рублей (8% от заявленного объема), или всего 6,5% от объема бюджетных инвестиций, направленных в уставный капитал АО «КСК».
В этом абзаце фиксируется эпический провал всей затеи с курортами.
Миллиарды бюджетных денег были вложены в рекреационные сооружения в расчете на то, что частный бизнес «облепит» их отелями и ресторанчиками, как это происходит, скажем, в швейцарских регионах, живущих туризмом, в результате чего экономика Северного Кавказа так же точно, как там, начнет подниматься.
Но северокавказский частный бизнес ничего не облепил. Вместо ожидавшихся 100% частных объектов открылось только 8%. Частники вложили в курортный кластер всего 6,5% от тех сумм, что влило туда государство. Каплю в море.
Как в Швейцарии — не получилось. Западная схема запуска экономического драйвера не сработала.
«Она и не могла сработать, — уверены знатоки региона, с которыми мы обсудили это явление. — У нас же не Швейцария».
Каждую особую экономическую зону Северного Кавказа, где государство наметило спортивно-рекреационные объекты, держит какой-то местный клан. Эта территория вместе со всем, что там есть, исторически считается его территорией. Любой, кто захочет на ней делать бизнес, должен будет постоянно платить клану деньги. И договариваться заранее о суммах бессмысленно. Члены клана будут брать, сколько захотят.
Сегодня приедет старший брат — возьмет. Завтра младший — тоже возьмет. Потом брат их матери из местного РОВД приедет и тоже возьмет. И конца этому не будет. Поэтому никто и не ввязывается в такой смешной бизнес.
Западная схема социально-экономического развития могла бы выстрелить на Северном Кавказе, если бы интересы частников там защищали правоохранительные органы, прокуратура и суд. Но они защищают интересы местных кланов. Они сами и есть эти кланы. Поэтому — о чем говорить?
Люди, продвигавшие идею туристического кластера и заставившие правительство в нее поверить и раскошелиться, не могли не знать про такие особенности региона. Очевидно, они толкали эту идею, преследуя более близкие и понятные им интересы, чем социально-экономическое развитие Северного Кавказа.
Приведенные в отчете Счетной палаты данные по пункту 2) подтверждают это предположение: «С момента создания ОАО «КСК» получило из федерального бюджета 31,4 млрд рублей. Из них 8,5 млрд рублей пошли на содержание самого Общества».
Финансово-хозяйственная деятельность АО «КСК» является стабильно убыточной.
В 2016 г. убыток составил 1,6 млрд бюджетных (то есть наших с вами) денег.
В 2017-м — 1,4 млрд.
В 2018-м — 1,3 млрд.
При этом работники «КСК» все эти годы также стабильно получали очень большие оклады.
В 2017 году среднемесячная зарплата генерального директора составляла 1 млн 960 тыс. руб. Его заместители и главный бухгалтер получали по 1 млн 116 тыс. в месяц. Остальные сотрудники — в среднем 230 тыс. руб. ежемесячно.
Огромный московский офис компания арендует не где-нибудь, а в «Москва-Сити» — престижном и дорогом офисном центре. «В апреле 2018 года заключен договор с ЗАО «Северная башня» на аренду помещений площадью 2,4 тыс. кв. м на срок до 31 марта 2023 года с суммой арендной платы за весь срок 391,9 млн рублей (включая эксплуатационные расходы и три парковочных места), предусматривающий среднюю стоимость 1 кв. м арендуемых площадей в размере 33,1 тыс. рублей и ежегодное удорожание их стоимости на 7%», — отмечает Счетная палата.
У «КСК» даже есть вертолеты, приобретенные, разумеется, на наши с вами деньги. Хотя их содержание не окупается. Вертолеты съедают вдвое больше средств, чем приносят. Но красиво жить не запретишь.
«Общая сумма расходов на содержание двух вертолетов Eurocopter балансовой стоимостью 205,2 млн рублей, базирующихся в Ставропольском крае, в 2018 году составила 20,8 млн рублей, при этом прибыль АО «КСК» от предоставления их в аренду (без экипажа) — 9,2 млн рублей.
В общей сложности арендатор обеспечил по заявкам АО «КСК» организацию полетов в интересах Общества в 2018 году в количестве 173,2 часа.
Учитывая уплаченный АО «КСК» налог на имущество за вертолеты в 2018 году (2,4 млн рублей), содержание вертолетов представляется экономически нецелесообразным», — посчитали аудиторы.
Материала ими собрано очень много. Всего в газете не осветить, поэтому приведем лишь несколько эпизодов, проливающих свет на то, как тратят бюджетные деньги «Курорты Северного Кавказа».
«Несмотря на отрицательные в 2016–2018 годах финансовые результаты деятельности, АО «КСК» осуществляло благотворительную деятельность за счет прибыли, полученной в 2011–2015 годах. Всего на указанные цели направлено 100,2 млн рублей, в том числе через Благотворительный фонд социальных и благотворительных проектов «ПосетиКавказ» — 22,7 млн рублей».
«В ходе выборочной проверки установлен факт перечисления Фондом «ПосетиКавказ» средств поставщику в целях оказания помощи детскому дому на сумму 2,2 млн рублей по истечении более полугода с момента их перечисления АО «КСК» фонду».
«АО «КСК» предоставило в 2018 году беспроцентные займы для улучшения жилищных условий 13 сотрудникам на общую сумму 100 млн рублей. На 1 сентября 2019 года остаток предоставленных займов составил 93,3 млн рублей».
Полгода назад Счетная палата проверяла другое детище Министерства по делам Кавказа — «Корпорацию развития Северного Кавказа» (КРСК), созданную примерно в то же время, что и АО «КСК», с теми же целями и тоже на государственные средства.
В нее влито поменьше наших с вами денег — всего около 12 млрд, а не 31,4 млрд, как в «КСК». Но использовались они и там и тут одинаково неэффективно.
Аудиторы обнаружили такой же не оправдавшийся расчет на частный бизнес, не поддержавший ни один проект «КРСК». Такие же пафосные, амбициозные начинания: огромный выставочный комплекс там, где нечего выставлять, и огромный медицинский кластер там, где некого лечить. Такую же стабильно убыточную финансово-экономическую деятельность и при этом высокие зарплаты сотрудников. Пониже, правда, чем в «КСК». У генерального директора «КРСК» всего 1 млн 680 тыс., а у сотрудников в среднем 180 тыс. Не 230, как в «КСК», но все равно хорошо.
Даже щедрые пожертвования на благотворительные цели «КСК» и «КРСК» делали в один и тот же Фонд социальных и благотворительных проектов «ПосетиКавказ».
Мы поискали учредителя этого Фонда в Интернете: им оказался Станислав Аристов, бизнесмен, учредитель движения «Наши» в Дагестане.
Был такой проект у Администрации Президента, если кто забыл — всероссийское движение «Наши». Тоже очень масштабный и амбициозный.
Исследования Счетной палаты наглядно показывают, что «развивающие игры», в которые играло прежнее правительство с Северным Кавказом, никакого развивающего эффекта не имели. Они просто являлись кормушкой для ограниченного круга лиц, бросивших якорь, как мы понимаем, в Министерстве по делам Северного Кавказа.
Руководители Минкавказа, разумеется, входили в Советы директоров и правления АО «КСК» и АО «КРСК».
Сейчас, несмотря на упразднение Минкавказа, никаких изменений в составах руководящих органов на сайтах этих компаний не отслеживается.
Возможно, они начнут появляться по мере того, как руководители ликвидированного Минкавказа будут получать новые назначения. Хотя не факт.
К примеру, одним из первых новое назначение получил двоюродный брат Рамзана Кадырова Одес Байсултанов. Он занимал должность первого заместителя министра Минкавказа. 11 февраля назначен заместителем министра спорта.
Байсултанов является также председателем Совета директоров «КСК». Поскольку спорт и горнолыжные курорты — близкие сферы, он и в должности замминистра спорта может с полным основанием оставаться председателем Совета директоров «КСК».
Тем не менее есть надежда, что широкое поле деятельности «Курортов Северного Кавказа» при новом правительстве все-таки сузится, и наши с вами деньги будут вбухиваться туда с чуть меньшим размахом.
В отчете Счетной палаты на сей счет даже имеется одна фраза, внушающая осторожный оптимизм: «Заинтересованным федеральным органам исполнительной власти рекомендуется рассмотреть вопрос об экономической целесообразности создания туристско-рекреационных комплексов на территории СКФО».
Со своей стороны мы горячо поддерживаем эту рекомендацию.
Если бы не на наши средства творилась вся эта веселая вакханалия — ради бога. Стройте в Карачаево-Черкесии и Чечне что угодно, хоть лестницу на Луну. Но поскольку деньги наши, их все-таки очень жалко.
«На решение социально-экономических проблем в регион за последние пять лет направлено более 2 трлн руб. Только в 2019 г. на реализацию нацпроектов субъекты СКФО получили 70 млрд из бюджета, на госпрограммы — 200 млрд.
При этом значения социально-экономических показателей там по-прежнему отстают от среднероссийских. Безработица 11%, а по стране — 4,6%. Среднемесячная зарплата — 61% от среднероссийской. Задолженность по зарплате больше 300 млн. В медучреждениях остро не хватает современной медтехники, в аптеках — лекарств для льготников, а в детсадах — мест для детей».