«Он видел, как ехал «Бук»: на суде по MH17 вместо свидетелей представляют их буквенно-цифровые коды
«Этот человек видел, как ехал «Бук». Так в ходе судебного заседания по делу о сбитом над Донбассом в июле 2014 года «Боинге» был обозначен некий свидетель. При этом прокурор Тийс Бергер сразу же дал понять, что никаких данных о свидетеле раскрывать сторона обвинения не станет, так как «это может повлиять на безопасность этого человека».
Сама эта формулировка выглядит странно. Получается, для суда в Нидерландах достаточно того, что ему сообщат о наличии анонимного свидетеля, чтобы суд стал учитывать его показания.
Так что же заявил в ходе судебного процесса этот человек?
По его словам, он видел, «как ехал «Бук» по дороге из Снежного в Саур-Могилу и также видел военный расчёт в танковых шлемофонах».
Из показаний «свидетеля», которого в ходе процесса обозначают буквенно-цифровым кодом X48 и которого «озвучивал» прокурор (тоже «интересная» практика):
Также он слышал то, как запускалась ракета, видел это. X48 видел, как загорелось поле там, где запускалась ракета. Он говорит о том, что после запуска ракеты выехал на дорогу и увидел 4-х солдат в одинаковой форме цвета хаки, они все были в танковых шлемофонах. Эти солдаты выглядели точно так же, как стоявшие на блокпосту, через который он проезжал.
Суд поинтересовался у прокурора, когда свидетель давал показания и можно ли им доверять. При этом судьи дают понять, что им ничего о свидетеле неизвестно. Прокурор Бергер заявил, что допрос прошёл 4 года назад и добавил:
Его показания надёжны.
Кто бы сомневался…
Обращает на себя внимание тот факт, что нет никаких данных о том, где этот X48 видел «солдат в танковых шлемофонах» — то ли в самой пусковой установке, то ли где-то поблизости, кто вообще может подтвердить его показания. Также прокуратура Нидерландов не даёт ответа на вопрос: насколько всё это позволяет быть уверенным в том, что «свидетель» знает, как именно выглядит ЗРК «Бук».
Ещё более актуальный вопрос: значит ли это, что в деле могут появляться любые заявления и утверждения от неизвестных людей, которых прокурор, присвоив буквенно-цифровые коды, назовёт «свидетелями», ведь проверить ни их наличие, ни правдивость их показаний не представляется возможным?