Карл Маркс без бороды
Не меня одного – его борода раздражала многих. Герберт Уэллс в своей книге «Россия во мгле» считал, что именно борода выдает в Марксе самодовольного тщеславца и предлагал ее мысленно сбрить – что останется от основоположника марксизма? Карикатурист «Нью-Йорк Таймс» пошел по паллиативному пути и изобразил Маркса наполовину с бородой, наполовину – без. Борода была частью марксова ореола и придавала ему монументальную значительность, с каковой его изобразил Лев Кербель в московском памятнике. Разве мы могли когда-нибудь представить, что эта величественная борода принадлежит малорослому, коротконогому, бочкообразному толстяку, каким был Карл Маркс на самом деле?
Что особенно бросалось в глаза по контрасту с его приятелем и ангелом-хранителем – даром что Энгельс: высокий, стройный, нордического типа голубоглазый красавец Фридрих всю жизнь поддерживал Маркса не только духовно, но и материально, выплачивая ему регулярно стипендию. Мало того, взял на себя карлмарксов грех, когда, одновременно с законным (четвертым) ребенком, у Маркса родился ребенок от домоуправительницы. Как утверждают злые языки, вылитый Маркс. Только без бороды. Однако и тут на помощь пришел красавец Фридрих и признал ребенка своим. Это ли не повод обвинять Маркса в лицемерии и ханжестве? Что и делают его насмешники и злоязыки: основоположник революционной теории исповедовал в семейной жизни заскорузлую буржуазную мораль Викторианской эпохи.
Над ним насмешничали даже те, кто писал вовсе не о нем. «Курс по марксизму» – сообщал аршинный заголовок на первой странице «Нью-Йорк Таймс бук ревю», а речь, оказывается, шла о голливудских комиках Марксах. С ними либо с одним из них все чаще сравнивали американские зубоскалы Карла Маркса. В том смысле, что он так же смешон, как они, но они – по свободному выбору, а он – поневоле. Вот и получалось, что Маркс – живая иллюстрация к собственному парадоксу: история проигрывается дважды — сначала как трагедия, потом как фарс. Из культовой фигуры Карл Маркс превратился в объект насмешек.
В Кырлу-Мырлу.
Маркс прожил почти всю жизнь в нищете и безвестности, про него можно сказать словами Бориса Слуцкого: «широко известный в узких кругах» – партийных сторонников и оппонентов. Добавлю от себя: журналистом он был талантливым. Понятно, «Капитал» я не осилил, зато с дюжину статей прочел, включая предисловие к «Капиталу», написанное с блеском. Кстати, «Капитал», его magnum opus, был опубликован только 15 лет спустя — после бесконечных откладываний. Безнадежно вроде бы устарел и ожидаемого эффекта не произвел. С трудом разошлись первые пятьсот экземпляров, хотя в Америке были проданы 5 тысяч пиратских копий, потому что в рекламе говорилось, что книга объясняет, откуда берется прибыль. Вот американцы и решили, что это на их любимую тему, как стать миллионером.
Маркс шутил, что труд его жизни не окупит даже сигар, которые он выкурил, когда над ним корпел. И тяжело переживал свое творческое фиаско, сравнивал себя с героем бальзаковского «Неведомого шедевра». Надо ли напоминать, в чем там дело? Художник много лет трудится над портретом, внося поправки и совершенствуя полотно, пока от него не остается ничего, кроме хаотичного нагромождения красок и линий.
Однако спустя много лет после смерти Маркса «Капитал» стал экономической основой государства рабочих и крестьян – СССР.
Учение Маркса всесильно потому что верно.
Перестав быть верным, марксизм потерял свою силу.
С ним и Маркс.
Время его господства над умами, казалось, позади – с тех пор, как измышленный им коммунизм накрылся на одной шестой, которой идеология теперь не позарез.
Мне было его жалко, особенно когда я узнал, что, отправившись под занавес своей жизни в Алжир, он там сбрил бороду да так и умер безбородым. Беда, однако, в том, что посмертный фарс переносится на трагедию, которую пережил реальный Карл Маркс – как революционер, как писатель, как человек. И во всех этих трех ипостасях его бесконечно жаль. Под конец жизни, потеряв обеих Женни — жену и дочь, исписавшись, с утраченным интересом к жизни и пошатнувшимся здоровьем, Карл Маркс – представьте себе! — спивается. «Смесь мелодрамы с готическим романом ужасов», как определил его жизнь американский писатель Эдмунд Уилсон (сначала друг, а потом враг Набокова).
Так не лучше ли, решил я, вместо того, чтобы кричать «Капут Марксу!» и пинать сброшенную с пьедестала статую, глянуть на него, как завещал нам великий римский историк Тацит без гнева и пристрастия.
В конце концов, разве виноват Маркс в том, что post mortem из него сотворили идола, а потом, разоблачая культ его личности, сделали чучело гороховое, выставили на всеобщее посмешище? Другими словами, превратили в козла отпущения, мстя реальному человеку за собственные заблуждения.
Ответствен ли Карл Маркс за российский эксперимент, проведенный во имя Его? А Иисус Христос — за Торквемаду и Инквизицию? Жан-Жак Руссо — за Робеспьера и гильотину? Или Резерфорд, расщепивший атом, — за атомную бомбу и Хиросиму с Нагасаки? То же с Марксом – несет ли он ответственность за Ленина со Сталиным, за коллективизацию, 37-ой год и дело врачей? Это не риторические вопросы, а вопросы, на которые у меня самого нет четкого ответа. В чем я был уверен: судить о Марксе по русской революции глупо. Это искаженное преломление его идей, которые видоизменились благодаря почве, на которой взросли.
Из двух великих редукционистов нового времени я предпочитаю Маркса Фрейду. Оба воспринимали человека примитивно, ниже пояса: один – от брюха, другой – еще ниже. Однако оба восприятия были сугубо головные. Только один – Фрейд – низведя человека на уровень секса, там его и оставил, неприкаянного и закомплексованного, тогда как Маркс, исходя из его желудка, воспарил к идеальному обществу, которого нет и быть не может.
Если, по словам Фиделя Кастро, Иисус был первым марксистом, то может быть Карл Маркс — Христос нового времени? Кто знает.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Когда в 2008 году разразился всемирный экономический кризис и длился несколько лет, началась еще одна посмертная жизнь Карла Маркса. Второй приход Мессии. Его книги сметают с книжных полок магазинов и библиотек. В особенной моде именно «Капитал», который в срочном порядке тиражируется в Англии, Германии, Японии и других странах. В Германии выпущен диск с записью «Капитала» — аудиокнига, которую можно слушать в машине вместо музыки. Александр Клюге, вспомнив о неосуществленном замысле Эйзенштейна, снял 10-часовый фильм по «Капиталу». В Дюссельдорфе поставили спектакль Даниэля Ветцеля и Хельгарда Хауга «Карл Маркс. Капитал. Том первый» — при входе зрителям бесплатно выдавали 23-ий том сочинений Маркса с «Капиталом». Надо ли добавлять, что спектакли шли с аншлагом, билеты рвали с рук. В Японии, помимо «полного «Капитала», вышли еще и комиксы по «Капиталу» для массовой аудитории и лучшего понимания — и сразу же оказались в топе продаж. В шанхайском театре поставили оперу по «Капиталу» в жанре бродвейских мюзиклов, но тексты Маркса там, клянутся авторы, без изменений. Журнал «Ньюйоркер» объявил Карла Марска главным мыслителем Х1Х века, а слушатели Би-Би-Си те и вовсе назвали его самым великим философом всех времен и народов.
Перечисление можно продолжить, но во избежание тавтологии остановимся и переведем дух. Почему Карл Маркс снова стал и продолжает оставаться не просто авторитетом, а гуру, хотя экономический кризис хоть и не сошел на нет, но пошел на спад? Что ищут в «Капитале» профессиональные экономисты и отчаявшиеся граждане стран Америки, Европы и Азии?
Да, Карл Маркс в отношении коммунистического будущего был утопистом, фантастом и мечтателем, но если обманывал других, то только потому, что обманывался сам. Создатель Коммунистического манифеста и вдохновитель мировой революции был кабинетным ученым и страстным книгочеем. Если бы не прусские университетские власти, воспрепятствовавшие его академической карьере, никакого основоположника и не возникло бы. Как и самого марксизма. Причем, пострадал он вовсе не из-за антисемитизма. Отец Карла Маркса, потомок голландских и немецких раввинов, крестился — скорее из карьерных, чем из религиозных соображений, а христианство по тем временам было входным билетом в цивилизованное общество. Привет еще одному выкресту – Генриху Гейне, автору этого афоризма и приятелю Карла Маркса. Так или иначе, наш герой вынужден был переквалифицироваться в журналиста, в писателя, в теоретика.
Его экономические идеи теперь признают такими же незыблемыми, как таблица умножения и изучают в университетах Германии, США, Франции, не говоря уже о Китае. Его теория прибавочной, или как теперь говорят, добавленной стоимости изготовленного продукта, которая в его времена в пропорции 8:1 уходила к капиталистам, в самом деле убедительна. Время откорректировало эту пропорцию – после Первой мировой войны и Октябрьской революции в России, где народу добавочно отдавали 25 процентов прибавочной стоимости в виде социальных гарантий (бесплатное образование, бесплатная медицина, ясли, детские сады, пионерские лагеря, дома отдыха и проч.). В европейских странах с социалистическим уклоном, типа Швеции, также произошло резкое перераспределение прибавочной стоимости между работником и работодателем – в пользу работника. Но так сложилась ситуация, что в большинстве развитых стран увеличилось число белых воротничков — менеджеров, которые в виде зарплат и бонусов забирают себе часть прибавочной стоимости, предназначенной работнику, а это неизбежно ведет к экономическому кризису. Что и предсказывал Карл Маркс в «Капитале». В том числе, крах банковской системы и перемещение финансовой мощи из Атлантики (США и Европа) в сторону Тихого океана (Китай). «Чем дольше я работаю на Уолл-стрит, тем яснее понимаю, насколько прав был Маркс» — признание знаменитого американского банкира. А вот мнение другого спеца: «”Капитал“ изучают сейчас все экономисты мира – это как открытие электрического тока в физике».
Как говорится, смеется тот, кто смеется последним.
Так и представляю, как Карл Маркс сейчас посмеивается в своей лондонской могиле, взяв второй посмертный реванш.