Под залогом, над арестом
«Российская газета» публикует постановление пленума Верховного суда России, которое ориентирует суды реже применять аресты и чаще — гуманные меры. Например, залог.
Пленум Верховного суда России напомнил, что арест — исключительная мера и должна применяться только в случае, когда иное не подойдет. Но сегодня можно, например, назначить человеку залог и установить набор запретов. Фото: РИА Новости
По данным Федеральной службы исполнения наказаний на 1 июня, в СИЗО находились 98,8 тысячи арестантов. В конце прошлого года впервые численность арестантов в СИЗО упала ниже отметки в 100 тысяч и пока еще держится ниже черты. Но, прямо скажем, на данный момент удерживать достижение помог коронавирус. В апреле, в самый разгар самоизоляции, количество арестантов в следственных изоляторах сократилось почти на 900 человек.
Возврат к прежнему режиму жизни не означает, что и двери тюрем можно широко распахивать. Дело не в вирусе: арест должен быть исключительной мерой.
Теперь, как строго указал Верховный суд, люди в мантиях, рассматривая ходатайства об аресте, должны задумываться: нельзя ли применить другую меру. Даже если защита не решилась сама произнести вслух заветные слова «домашний арест» или «залог», суд обязан вспомнить об этих мерах. Если же, на взгляд суда, в данном конкретном случае они неуместны, это надо будет обосновать.
«Разъяснения пленума Верховного суда России ориентируют суды на более широкое применение альтернативных мер пресечения: домашнего ареста, залога, запрета определенных действий, -подчеркнул председатель правления Ассоциации юристов России Владимир Груздев. — Последняя мера является относительно новой: статья «Запрет определенных действий» появилась в УПК весной 2018 года. Она дает полномочия суду устанавливать подследственному определенный набор запретов».
По его словам, закон сделал систему мер пресечения более гибкой и эффективной. Запреты в разных вариациях смогут применять как отдельно, так и в качестве дополнения к другим мерам -залогу и домашнему аресту.
Как уточняет пленум, если человек обвиняется в преступлении небольшой тяжести, суд вправе взять под стражу не просто в исключительных случаях, но еще и при условии, что наряду с обычными основаниями, предусмотренными УПК, имеются дополнительные обстоятельства. Например: подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории нашей страны, его личность не установлена, он скрывался от органов предварительного расследования или от суда и т.п.
А если человек уже оказался в СИЗО, арест нельзя продлевать автоматически. Следователь, желающий подержать в казенном доме обвиняемого еще какое-то время, обязан подробно отчитаться перед судом: что было сделано, пока гражданин сидел в камере. Если следствие раз за разом просит продлить арест, ссылаясь на необходимость провести какие-то следственные действия, например, очные ставки, суд должен разобраться, а что помешало сделать это раньше? К тому же сама по себе необходимость проведения новых допросов не может быть достаточным основанием для продления ареста.
«Пока на практике достаточно редко применяется такая мера пресечения, как залог, — заметил председатель правления АЮР Владимир Груздев. — По данным Судебного департамента при Верховном суде России, за год было рассмотрено более 104 тысяч ходатайств об избрании меры пресечения в виде взятия под стражу, и 86 раз суды, отклонив просьбу следствия об аресте, назначали залог. При этом домашний арест вместо направления человека в СИЗО судом выбирался 3,5 тысячи раз».
Теперь разъяснения Верховного суда прямо ориентируют нижестоящие инстанции на то, что судам при рассмотрении ходатайств об избрании мер пресечения в виде домашнего ареста и заключения под стражу, а также о продлении срока применения данных мер следует обсуждать возможность применения к подозреваемому или обвиняемому залога при наличии к тому оснований. Вместе с тем суд не ограничен в праве вынести данный вопрос на обсуждение сторон и по своей инициативе.
Если суд придет к выводу, что назначение залога само по себе недостаточно для достижения цели применения меры пресечения, он, как напоминает пленум Верховного суда, вправе дополнительно возложить на подозреваемого или обвиняемого обязанности по соблюдению одного или нескольких запретов. Если же суд по результатам обсуждения возможности применения к подозреваемому или обвиняемому залога признал необходимым избрание более строгой меры пресечения, то в судебном решении должны быть приведены мотивы, по которым суд посчитал применение залога невозможным. При этом недопустимо привязывать размер залога к сумме вменяемого обвиняемому ущерба.
«Подобные правовые позиции, как ожидается, позволят расширить применение гуманных мер пресечения и снизить количество арестов», — подытожил Владимир Груздев.
Отдельно в постановлении прописаны защитные меры для предпринимателей. Когда следствие просит арестовать предпринимателя по обвинению в мошенничестве, судам необходимо особо проверять, что предполагаемое преступление не связано напрямую с предпринимательской деятельностью. Если речь идет о возможном экономическом преступлении, то арест не полагается.
Суды, решая вопрос об аресте, должны будут изучать, нельзя ли назначить обвиняемому вместо этого домашний арест или залог
Также пленум защитил сотрудников, в том числе референтов и ближайших помощников высоких руководителей от уголовной ответственности за выполнение распоряжений начальства. Но человека не накажут лишь в том случае, если он действовал добросовестно, не осознавая, что участвует в преступных схемах. Эти разъяснения касаются уже рассмотрения уголовных дел.
Допустим, помощник руководителя переслал по электронной почте какой-то документ, или, по поручению начальства, договорился о времени переговоров с руководителями другой фирмы. А на переговорах обсуждались как раз преступные схемы. Если подчиненный был не в курсе происходящего, он не должен отвечать.